Ольга Синякова: "Испытала падение с 10-го этажа"

Ольга Синякова с точностью подходит под это описание: уроженка Красноярска, капитан волейбольного “Строителя”, симпатичная девушка и открытый человек. В росте она не дотягивает до 190 сантиметров, что в этом виде спорта считается не слишком выдающимися данными. Тем не менее она является основным связующим игроком в составе. 15 августа Ольге исполнилось двадцать лет, и она рассказала “Стадиону”, как складывался ее спортивный путь.

Двадцатилетний капитан

— Семья у меня вся спортивная. Папа занимался волейболом в университете, мама тоже. Брат играл в футбол. Так что детство без спорта у меня не обошлось. Мама меня видела в бальных танцах, туда и отдали. Три с половиной года я упорно танцевала. А в пятом классе подруга Оксана Чернышова, которая сейчас в Омске играет, позвала меня съездить на волейбол. Съездила я на одну тренировку, а потом полгода совмещала два вида. Но сил стало не хватать, тем более еще была учеба, пришлось выбирать. Родители не настаивали, и я остановилась на волейболе. Не знаю, почему туда потянуло. С тех пор играю и не жалею.

— Как попала в “Строитель”?
— Мой первый тренер Зинаида Ниловна Русакова молодых и перспективных передавала Андрею Федоровичу Петрову (Главный тренер “Строителя” до 2008 года. — Прим. авт.). Мы пришли на просмотр, потом года два тренировались, смотрели на старших. Такие были счастливые моменты, когда мы любовались их мастерством. А в десятом классе я подписала свой первый контракт.

— Когда подпись ставила, волновалась?
— Да, очень сильно. У меня не слишком впечатляющие ростовые данные, и на тот момент было много связующих игроков. Помню момент, когда шла на тренировку, а тренер меня спросил: “Не передумала волейболом профессионально заниматься?” Я ответила, что нет. Он: “Тогда поднимайся наверх”. Я спрашиваю: “Серьезно?” Он сказал, да. Так я оказалась на контракте. Два года была в запасе, потом делила место на площадке с Наташей Непомнящих, которая сейчас за Омск выступает. Она была в стартовом составе, я выходила на замену. Потом в команде случилась сложная ситуация, когда команда почти расформировалась. И меня поставили в основу. В прошлом году стала капитаном, в этом переизбрали на такую почетную должность.

— Пока приходилось ждать своего места в составе, желание играть не потерялось?
— Я человек с волевым характером. Если хочу играть, то буду играть. Это и сейчас есть, но в тот момент желание было очень сильным. Тем более мне все говорили, что я низкого роста для волейбола. Я перебарывала себя, старалась всем доказать, что могу, и по-честному выбилась на первое место.

— Сейчас конкуренция в команду вернулась. Как ее оцениваешь?
— Да, на каждое место по два-три игрока. Конкуренция хорошая. Приехала связка Марина Слепова из Одинцова, она на год меня постарше. Пока тренируемся, посмотрим, что будет. Тренер нам окончательный состав пока не оглашал.

— А что можешь сказать о Марине?
— У нее лучше данные. В волейболе это ценится, 10—15 сантиметров могу сыграть свою роль. Сейчас команды “растут”. Она хороший игрок, будем соперничать. Но могу сказать, что это происходит в нормальных игровых рамках, без каких-то злопакостных моментов. Думаю, мы будем играть по очереди, меняться на площадке. На самом деле, это хорошо, когда есть равноценные игроки.

— Должность капитана в команде налагает ответственность или является номинальной?
— Налагает. Я являюсь посредником между тренером и командой. Если у коллектива есть вопросы — иду к тренеру. А потом доношу тренерские установки до команды, продвигаю в массы, так сказать. Режимные моменты лежат на мне. В общем, организаторская должность. Капитан должен быть эмоциональным, коллективным человеком. На площадке с капитана спрос еще больше. Я к тому же связующий игрок. Идет игра, не идет, как, почему — все с меня спрашивают. Надо уметь поддержать команду, вовремя подбодрить, решать спорные моменты с судьей.

— Такой психологический груз не давит?
— В первый год я очень сильно волновалась. Сейчас стала чувствовать себя поувереннее, уже не давит.

— Ты успела потренироваться под руководством четырех тренеров. Можешь их сравнить?
— Зинаида Ниловна — женщина, и могла понять все личные моменты. А Петров, Дьячков, Бичевой — тренеры профессиональные. Особенно нам повезло с Бичевым. Я даже не ожидала, что он может приехать к нам в Красноярск. Петров нас очень закалил, у нас ведь тогда были конфликты, причем общегородского масштаба. А с Дьячковым было легко как с человеком, мы хорошо ладили.

— Тренер в женском коллективе должен быть мужчина?
— Да. У женщин в возрасте есть свои комплексы. И я знаю, что в других командах, которыми руководят женщины, зачастую складываются непростые ситуации.

— Тяжело постоянно находиться среди девчонок? Все-таки они существа непредсказуемые, у всех свой характер…
— На самом деле, да. Невозможно со всеми сойтись характерами. Но нас не обязывают дружить вне волейбола, ходить друг к другу в гости. Иногда выбираемся в кафе, гуляем, недавно в парке испробовали новые аттракционы, в Бобровый лог ездили. Сейчас у нас коллектив из 14 человек, и все мы хорошо друг к другу относимся.

— На какой почве чаще всего случаются конфликты?
— Кто-то что-то не поделил, сказал не так. У девушек перепады настроения — обычное дело. Но глобальных конфликтов на моей памяти ни разу не было. Надеюсь, что и не будет.

— Сейчас команда значительно омолодилась. Изменилась обстановка, после того как ушли ветераны “Строителя” Бубукина и Постоева, а ты и некоторые другие игроки попали в разряд “старичков”?
— Я и к Свете, и Марине относилась хорошо, мы нормально ладили. Но некоторым девчонкам стало посвободнее. Все-таки они составляли хорошую конкуренцию, имели постоянные места в составе. Да и не так-то легко найти общий язык с человеком, которому тридцать лет.

— А ты конфликтный человек или стараешься действовать дипломатически?
— Я резкий человек. Что думаю, то стараюсь и говорить, чтобы не было каких-то недоразумений. Некоторым это может не нравиться, но проходит период притирки, и все налаживается.

— Могла бы сменить команду?
— Вопрос переезда и смены команды для меня был бы очень тяжелым. Я ведь всегда играла только в “Строителе”. И у меня даже не было такой мысли до того момента, как в команде начались проблемы: состав расформировывали, кого-то убирали, тренеров увольняли. На данный момент, наверное, способна. Это зависит даже не от финансового вопроса, а потому что хочется играть. Если бы здесь не было такой возможности, я бы уехала.

Барабан в руки

— На личную жизнь времени хватает?
— Раньше я этому уделяла не так много внимания. А сейчас есть молодой человек. Он не спортсмен, и, когда нас познакомили, он даже не знал, что я профессиональная волейболистка.

— Как он относится к тому, что ты часто находишься в разъездах?
— С пониманием.

— А если в будущем надо будет выбирать между семьей и спортивной карьерой, как поступишь?
— Я не хочу забегать вперед. А такой выбор не хочу даже ставить в уме. Это все далеко. Когда появится конкретный вопрос, тогда и буду думать. А пока я играю, тренируюсь, и мне это нравится. Вообще, я считаю, что в семье женщина должна быть хранительницей очага, но если есть возможность, почему не быть самостоятельной и самодостаточной. Надеюсь, что в моем будущем будет равноправие.

— Способна ли пойти на свидание вслепую?
— Нет. Я очень требовательна к мужчинам, в некоторых моментах даже придирчива. Тут даже внешние данные роли не играют. Обращаю внимание на всякие мелочи: как повел себя, как сказал, как посмотрел, стул отодвинул, дверь открыл. Очень много вещей.

— Был в твоей жизни какой-то отчаянный поступок?
— Прошлым летом я прыгнула с тарзанки с моста. Неожиданно захотела, в течение 15 минут собралась и испытала ощущение полета с десятого этажа.

— Ну и как?
— Сумасшедшее. Непередаваемые эмоции. Когда стояла на краю, дух замирал, честно говоря.

— Не думала, что это может быть опасно?
— Очень опасно. Я встала на край, спросила: “Жить-то буду?” Мне ответили: “Будешь!” И я сделала шаг вперед. Это был какой-то бесшабашный экстрим, я его не оправдываю, друзьям это делать даже не советую.

— Могла бы жить в деревне?
— Наверное, нет. Я не дачник. Могу съездить на шашлыки, но копаться на грядке для меня непостижимое занятие. Я выросла в городе, даже когда ездила к бабушкам-дедушкам, а они у меня живут в таких маленьких городках, как в Канск и Минусинск, могла побыть там денек-два именно как гость, но не как житель.

— От каких благ цивилизации не смогла бы отказаться?
— От сотового телефона. У меня там полжизни: люди, общение. С каждым годом у меня все больше знакомых, причем по всей России, которых просто так не увидишь. А телевизор, компьютер для меня не столь существенны.

— То есть в Интернете по полночи не сидишь?
— У меня есть странички, как у всех людей, наверное. Заглядываю туда, смотрю почту. Но больше пяти-десяти минут в день там не бываю. Иногда по полтора месяца не захожу.

— Если бы была возможность воспользоваться машиной времени, в каком веке хотела бы побывать?
— Только в будущем. Хотелось бы увидеть, что будет через сто-двести лет. В прошлое, особенно далекое, я не хочу. Я люблю читать фантастику, Лукьяненко и подобных авторов. Так что к будущему отношусь с большим интересом.

— У Лукьяненко какое любимое произведение?
— “Черновик” мне нравится.

— На каком музыкальном инструменте хотела бы научиться играть?
— На барабане. Почему-то подумала об этом (смеется). Гитара меня не привлекает, пианино тоже, и не фортепиано, не тромбон какой-нибудь. Да, наверное, барабан, чтобы выплескивать энергию, эмоции.

— Музыкальное образование есть?
— Нет. Я люблю слушать музыку разных направлений, но тяги к пению нет, и не было. И спасибо маме, что она не отдала меня в музыкальную школу. Хотя слух у меня неплохой.

— Какой вид спорта тебе нравится?
— Волейбол! И не только потому, что я им занимаюсь. И мужской, и женский. Мне нравится, как играют, техника, тонкие моменты, варианты розыгрыша. Волейбол может быть очень разносторонним, комбинаций очень много. Люблю смотреть его по телевизору. В Красноярске хожу на игры “Дорожника”.

— А в женской сборной России кто импонирует?
— На данный момент не могу кого-то выделить, хотя раньше мне очень нравились некоторые игроки. Изменился состав, игроки не такие известные. Надо понаблюдать за ними.

— Как думаешь, почему команда провалилась на Олимпиаде?
— Я даже не знаю. У нас как раз в это время были сборы, и мы даже не проводили тренировки, потому что всей командой переживали у телевизора. Это было так ужасно. Никто не ожидал от российской сборной таких результатов. Там ничего не работало, вся игра сошла на нет. Все, что команда умеет: организованный блок, хороший прием — все куда-то делось. Мы тогда очень расстроились.

— Часто со стороны болельщиков идет недопонимание, почему команда проиграла, хотя вроде выглядела неплохо. Со своей стороны, что можешь сказать? Действительно ли бывают моменты, когда ничего не получается?
— Да, бывает. Это необъяснимые моменты. В прошлом году у нас было много тяжелых игр, когда много не получалось, хотя и состав был, и готовность, и желание. Плохо, когда всего этого нет. Но если есть, и ничего не вяжется, то это еще хуже. Потому что никто понять не может, почему так происходит.

— Случалось сталкиваться со своей полной тезкой?
— Сталкиваться не случалось. Но как-то мы играли в Иркутске, и один болельщик подошел и сказал, что у него жены девичья фамилия Синякова, а зовут ее Ольга.

— 20 лет — это много или мало?
— Я трагически отношусь к вопросу возраста. Девчонки смеются, когда я заявляю, что уже состарилась. 15 августа у меня был день рождения, и с утра на меня посыпались сообщения, где меня ласково величали то старушкой, то бабулей. Конечно, если в широком смысле смотреть, то 20 лет это мало. Но мне бы хотелось, чтобы мне было еще меньше. Тогда жизнь была бы радостнее и спокойней.