Дмитрий Храмогин: "Главное – победа, а с каким счётом, я никогда не запоминал"

ЛАГЕРНЫЙ МАЛЬЧИК

- Дмитрий, как произошло ваше знакомство со спортом?
- Я ходил в детский садик, когда родители отправили меня на фигурное катание. По-моему, мне тогда было 4 года. А старшая сестра занималась спортивной гимнастикой. Летом они поехали на Красноярское море в лагерь «Убей». Когда мы поехали навестить её, меня увидел тренер и уговорил родителей отдать в гимнастику. Туда я перешёл во втором-третьем классе.

- А почему решили сменить секцию: надоело фигурное катание?
- Да, нет, на начальном этапе ребёнок сам толком не понимает, что ему нужно. Меня просто стали водить на спортивную гимнастику. Родители понимали, что нужно чем-то заниматься. Ещё пытались научить меня музыке, игре на баяне, но эта тенденция быстро закончилась. Меня помучили всего два года, а гимнастикой я занимался до 7 класса. Она завершилась для меня на втором взрослом разряде.

- Не было перспективы?
- Да, поменялся тренер, и нормальная секция стала любительской.

- Потом, наверное, гоняли в футбол?
- Нет, в футбол я играл только за дворовую и лагерную команду. Всё моё детство прошло в пионерских лагерях. Можно сказать, я был лагерным мальчиком, летом никогда не оставался в городе: или в лагерь, или в деревню отправляли.

- Где вам больше нравилось: в лагере или в деревне?
- Без разницы, я везде находил себе дело.

- Были шебутным?
- Да, без дела не сидел.

- А как учились?
- До 4 класса был ударником, а потом – железным троечником. Точные науки у меня шли хорошо, с гуманитарными было сложнее. Школу я закончил с тремя (или с четырьмя) тройками: по русскому, литературе и иностранному языку.

ПРИОБЩЕНИЕ К РЕГБИ

- Как вы оказались в регби?
- В девятом классе к нам в школу, на урок физкультуры, пришли Чупров с Прохоровым и позвали заниматься. Занятия проходили в Академгородке: в школе № 41. Нас пришло тогда человек десять, к лету осталось двое, а на соревнования поехал я один.

- А что за соревнования?
- Первенство России.

- Сразу первенство России?
- Да, среди юношей.

- Как выступили?
- Не помню.

- Не может быть!
- Я не запоминаю статистику. С этим у меня всегда было туго. Мне интересен сам процесс, а не цифры. Я не помню, сколько раз был чемпионом страны, с каким счётом мы выигрывали. Главное – победа, а счёт не имеет значения.

- Когда начали заниматься регби, тоже не вспомните?
- Это вспоминается легко: в 1979 году, потому что в 1980 году я окончил школу.

- Чем вас привлекало регби?
- Тогда мне трудно было сказать. Просто подвернулся вид спорта…

- Где можно побегать, потолкаться?
- Нет, нет, я же с детского садика всё время в спорте. И мне нужно было постоянно куда-то ходить. Год, в 8 классе, я пропустил, ничем не занимался, а тут пригласили на регби. После 9 класса, когда не получилось с регбийными тренировками, и тренировочный процесс оказался сбит, меня позвали в борьбу. С полгода, наверное, занимался борьбой. По большому счёту, мне всё равно было - чем. И сейчас, когда я тренирую мальчишек, говорю родителям, что ребёнка, в первую очередь, нужно приучить к организованности. Он всё время должен куда-то идти, что-то делать, а не бездумно гонять дурочку. А куда именно отдать ребёнка – дело второе.

- Вы какой борьбой занимались?
- Классической, вместе с Алексеем Шумаковым (чемпион Олимпийских игр 1976 года), в Студенческом городке.

- Но там даже за ноги брать нельзя?
- Поэтому, наверное, и ушёл, а когда поступил в Политехнический институт, и мы поехали на первом курсе в колхоз, я там встретил парня, с которым ездили в 9 классе на соревнования. Он говорит: «Пошли опять заниматься регби», и притащил меня к Владимиру Петровичу Быкову. С того времени я уже практически постоянно в регби.

- А этот парень стал регбистом?
- Нет, он быстро бросил. Нам было уже по 18 лет, съездили на первенство России по старшим юношам, стали бронзовыми призёрами, и он ушёл.

ДВАДЦАТЬ ЛЕТ НА ПОЛЕ

- Когда вы попали в состав «Красного Яра»?
- По-моему, это был 82-й год. Я продолжал заниматься у Владимира Петровича Быкова, а по положению, взрослая команда должна была обязательно иметь в составе двух молодых игроков. Были ребята получше меня, но сегодня они могли прийти, а завтра – пропустить тренировку, я же ходил регулярно, и Владимир Петрович сказал: «Возьмите этого парня».

- Вы сразу попали в основной состав?
- Нет. Может быть, и совсем завязал с этим делом, если бы в 1983 году не ушли сразу восемь человек основного состава.

- Команда омолодилась, и быстро поднялась.
- Я бы не сказал, что быстро: если мне не изменяет память, первые хорошие результаты мы стали показывать где-то в 87-году. Регби – это мужская игра, и в неё играют мужики. Говорят: «Вот – молодой, талантливый», но пока он не станет мужиком, игры не будет. Чтобы показать настоящую игру, нужен возраст 25-26 лет. Трехчетвертные могут раскрыться раньше, но всё равно, года 22-23 должно быть.

- Вас часто травмировали?
- Первую травму я получил в 1983 году в Новокузнецке, а в игре с «Филями» мне до конца оторвали связку. Потом были травмы в 1986 и в 1988 годах…

- Не возникало желание бросить регби?
- Понимаете, это – адреналин. Мне врачи говорили: «всё, завязывай». Тем более, я год (1984-й) не играл, но ходил на тренировки. Со взрослыми мне тренироваться нельзя было, я с пацанами бегал. Товарищи притащили мне хоккейную защиту (нагрудник с плечом). Одевал и тренировался.

- Сколько лет вы были в составе «Красного Яра»?
- Взяли меня в 1983, а закончил в 2002 году, было мне уже 38-39 лет.

- Что стало вашим самым большим успехом в регби?
- Не могу сказать

- На вашу спортивную карьеру пришлись все десять золотых побед «Красного Яра». Наверное, была какая-то особенная?
- Нет, наверное. В регби я, прежде всего, стал человеком, мир посмотрел. Хотя при нынешних условиях можно было посмотреть и по-другому. Не знаю, я просто получал удовольствие от всего этого. Сейчас работаю с дублем и маленькими ребятами. Меня часто спрашивают: с кем играть будем? А для меня и моего хорошего товарища Владимира Негодина, всё равно было, кто против нас. Просто выходили и получали удовольствие от игры.

- И много вас таких было тогда?
- Человек пять-шесть знаю.

- Ваша спортивная карьера сложилась удачно?
- Могла, наверное, быть и лучше.

- В сборной не доиграли?
- А я там практически и не был. Как я сейчас считаю, на тот период времени у нас не было тренеров, которые могли бы оценить перспективные возможности игроков и грамотно их использовать. На разных этапах развития, меня использовали не полностью, остались какие-то нераскрытые возможности.

ТРЕНЕР-ОБЩЕСТВЕННИК

- Вы закончили в 2002-м, а почему не в 2001-м или 2003-м году? Что случилось: плохо себя почувствовали?
- Да, ничего не почувствовал. Я мог бы и дальше играть. Спасибо родителям, со здоровьем (тьфу, тьфу, тьфу) всё в порядке. Просто в команде начали проводить смену поколений.

- Вы стали тренером, как только закончили играть?
- Я ещё играл, когда стал тренировать. Вывозил команду молодых ребят, которые сейчас играют в «Красном Яре».

- Кого из нынешних регбистов вы тренировали?
- Проще сказать, кого не тренировал: Олега Шукайлова и всех приглашенных.

- Будучи игроком профессиональной команды, вы взялись тренировать ребятишек. Серьёзных денег это не давало, значит, у вас была внутренняя потребность передать свой опыт?
- Да, конечно. Когда я устроился в детскую спортивную школу, зарплата тренера была 500 рублей. Но я не получал даже этих денег, работал, как общественник. Потом я узнал, что надо было куда-то идти, получать, пришёл, а мне сказали: «поздно, полгода уже прошло, ваши денежки вернулись государству». Потом стали платить 800 рублей. У Коли Васильева был свой автосервис, я уходил к нему. Года два-три отработал, потом Сергей Иванович Чупров говорит: «хватит тебе гайки крутить, иди, занимайся детьми».

- Чем нынешние регбисты отличаются от вашего поколения в их возрасте?
- Да, это не только регбисты, все спортсмены…хотят денег. 90-е годы испортили всех. Как в Америке в 30-е годы, у нас в 90-е в головах засела мысль, что можно быстро схватить большие деньги. В наше время, кому-то вообще не платили, кому-то платили копейки, но был интерес. Люди, в первую очередь, выходили играть, а сейчас я часто слышу: «Сколько нам заплатят? Будут ли премиальные?» У нас это стояло на втором месте: в начале - игра, а потом уже выясняли, будет ли что-нибудь?

- Но ведь и сейчас в «Яре» есть ребята, которые, в первую очередь, выходят играть?
- Есть такие, но в связи с тем, что сейчас всё покупается и продаётся, зачастую учёба в институтах становится проблематичной, и когда подходит сессия, они спрашивают: «Дмитрий Владимирович, нам что-то дадут?» Если брать уровень жизни, который был в 80-е годы, сейчас достаток стал меньше, и чтобы его обеспечить приходится подрабатывать. У меня хороший мальчишка закончил играть по семейным обстоятельствам. Был другой случай, мы всю зиму готовились, а летом подходит мальчик и говорит: «У нас – стройотряд». И что я ему скажу, если у него – только мама, а здесь он таких денег не получит?

НУЖНО СОЗДАВАТЬ КОМАНДУ

- В прошлом сезоне дубль «Красного Яра» занял в общероссийском рейтинге 11-е место. Это – несомненный успех.
- Можно было быть и выше. Для этого нужно ставить определённые задачи, а их не было. У нас задача – готовить молодых регбистов для основного состава. Но в этом плане, упускается, что игрока нельзя вырастить без команды. Поэтому, в первую очередь, нужно готовить команду, чтобы в ней мог развиваться талантливый регбист.

- В прошлогоднем первенстве России «яровские» дублёры провел по два потрясающих матча с «Сибирью» и дублем «Сибтяжмаша».
- Да, мы и в Москве (в финале высшей лиги) могли выиграть все матчи. Когда стихли эмоции, смотришь видеозапись, и разбираешь, почему имея коридоры, схватки, атакуя чуть ли ни от своей «зачётки» на руках, мы проигрывали? Главная причина, скорее всего – небольшой игровой опыт

- Чего, с вашей точки зрения, не хватает нынешнему поколению «Красного Яра», чтобы подняться до вашего результата?
- Команды не хватает.

- Вы имеете в виду - командной игры?
- Команды нет. Если на протяжении многих лет постоянно меняются игроки на ключевых позициях, и даже те, кто давно в составе, постоянно меняются в связках, какая уж тут команда. У нас каждый знал, кто что будет делать. Мы были настолько сыграны, что мыслили одинаково и понимали друг друга с полувзгляда. Допустим, бегу я в поддержку за Вовой Негодиным и уже знаю, что он сейчас будет делать. Бежит Серёжа Крыкса, я знаю как поступит он. Конечно, были какие-то исключения, но в любых ситуациях, я на 90 % точно знал алгоритм его действий. Пока был молодым, бегал безбашенно, а с возрастом стал играть на опыте. Всё предсказуемо, читаешь игру, как в шахматах.

- Какое место в вашей жизни регби занимает сейчас?
- Трудно сказать. В связи с тем, что я целыми днями – на стадионе, наверное, первое. Работа работой, а это – жизнь.