Родился в Сибири, катался в США, выступал за Данию
- 3 апреля 2014 г.
- Фигурное катание
Тренером по фигурному катанию в красноярской СДЮСШОР «Рассвет» работает человек, прошедший школу лучших тренеров России и США.
Степану Дубровскому всего 23
года, но за его плечами солидный опыт фигурного катания,
причем сразу в трех видах –
одиночном, парном и танцах на
льду. С декабря прошлого года
нажитое мастерство он передает воспитанникам спортивной школы
«Рассвет». «Спорту на Енисее» Степан рассказал о перипетиях своей карьеры фигуриста.
– Я начал заниматься фигурным катанием в шесть лет в старом дворце «Сокол». Идея принадлежала родителям – моя мама работала в детском саду, увидела объявление о наборе. Это было недалеко от дома, очень удобно, и меня отправили заниматься.
– Вы этому выбору не сопротивлялись?
– Нет, мне сразу же очень понравилось. Ходил с удовольствием. Поначалу это было два-три раза в неделю, как у и всех начинающих. Ну а потом постепенно переросло в дело всей жизни.
– Когда пришло осознание того, что фигурное катание для вас не просто увлечение?
– Наверное, года через два. В первом же сезоне, в марте, я выиграл какие-то городские соревнования по своему разряду. Изначально в нашей группе было тридцать человек, через какое-то время остался я один. Тогда, может еще как-то по-детски, я начал понимать, что для дальнейшего спортивного роста нужно серьезно заниматься.
– Для этого потребовался переезд в Москву?
– В Москву я переехал в 17 лет. До того момента тренировался в Красноярске, в условиях, не слишком приспособленных для спортивного совершенствования. Во Дворце было очень холодно, льда очень мало, одновременно на льду находилось много фигуристов. Кататься было проблематично и некомфортно. Остальное время мы тренировались на открытом катке либо ездили в Подгорный. На это уходило часов пять вместе с тренировкой. Конечно, это все было непрофессионально, и сложно было говорить о каких-то высоких результатах. Хотя мне всегда удавалось преодолеть отбор на чемпионате Сибири и выйти на российские старты, чтобы там попытаться бороться с фигуристами более высокого уровня.
На меня обратили внимание на первой Спартакиаде молодежи России, финал которой проходил в Саранске. Нина Михайловна Мозер, тренер пары Волосожар-Траньков, пригласила меня в Москву. В ее группе я тренировался три года, одновременно учился в УОР. Там все было создано для того, чтобы можно было утром и вечером ходить на тренировки, а днем посещать занятия. Мы много выезжали на серьезные соревнования, работали в условиях здоровой конкуренции. Атмосфера для спортивного развития на катке «Вдохновение» была очень благоприятная.
Как раз когда я заканчивал там кататься, в группе появились Татьяна Волосожар и Максим Траньков. Это случилось в апреле 2010 года. Бок о бок с ними я тренировался пару месяцев, и, могу сказать, это дорогого стоит. Уже тогда было видно, что пара у них сложится просто шикарная. Но я хочу подчеркнуть, что если бы не мой первый тренер Ирина Ильинична Белоусова, с которой мы сейчас вместе работаем, ни о каких переездах не было бы и речи. Несмотря на все трудности, мы с ней готовились максимально серьезно.
– Почему у Мозер вы переквалифицировались на парное катание?
– В том возрасте я уже понимал, что в одиночном катании мне будет трудно выступать на высоком уровне. В парном катании же нужно выполнять только два прыжковых элемента, причем они играют меньшую роль, чем в одиночном. Каких-то суперпрыжков в моем активе не было, и мне понравилась эта идея. Тем более шанс продолжить тренировки в такой группе, как у Мозер, выпадает один на миллион.
– Какие-то сложности возникли при смене вида?
– В одиночном катании ты отвечаешь только за свою физическую и психологическую подготовку. А в парном все по-другому: нужно учитывать мнение партнерши, настраиваться на выступление вместе, найти подход и взаимопонимание. Все это требует времени, но, в принципе, ничего страшного в этом нет. Единственное – нужно было учить много новых элементов. И, конечно, если я поднимал партнершу на вытянутую руку, то понимал, что несу ответственность и за нее тоже, и любая моя неосторожность может повлечь за собой травму. Парное катание – сложно- координационный вид спорта, может, один из самых сложных видов спорта.
– Как подбираются пары?
– Партнеры должны гармонировать друг с другом внешне, смотрят соотношение роста и веса. Конечно, девочки в парное катание приходят раньше – с 11-12 лет, мальчики – от 15-ти и старше. Есть исключения, но я считаю, что раньше в этот вид идти нет смысла. Можно начинать кататься в группе, учить парные элементы, но не форсировать события, а ждать, когда у молодого человека появятся и мышцы, и ответственность в голове.
– Как очутились за океаном?
– Как-то мне сказали, что олимпийским чемпионам Марине Климовой и Сергею Пономаренко, которые тренируют в США, нужен партнер в танцы на льду. Предупредили, что Пономаренко будет лично мне звонить. Я, конечно, был очень удивлен и взволнован этим предложением. Сергей сказал, что мне нужно приехать ознакомиться с условиями, попробовать покататься, и если мне понравится, то смогу остаться. Так я очутился в Калифорнии, городе Сан-Хосе. Там есть хоккейный клуб «Акулы» – San Jose Sharks, вместе с ними мы и катались. У клуба огромный тренировочный каток – четыре ледовых поля под одной крышей. Конечно, команда тренировалась отдельно, поле в это время отгораживалось. Интересно, что одно поле у них особенное: в качестве основы лежит песок, а сверху слой льда. От этого лед получится как будто вязкий, на нем гораздо тяжелее набрать скорость.
Конечно, в Америке система тренировок совсем другая. Там пришел, заплатил тренеру деньги, он с тобой отработал – спасибо, до свидания. И я считаю, что российская система лучше адаптирована для людей – фигурным катанием у нас могут заниматься все желающие. С другой стороны, в Штатах к спортсмену больше внимания: вместе с нами каталась только еще одна пара юниорского уровня. Конечно, ко мне, русскому, у русских тренеров было немного особое отношение: мы больше общались, мне помогали и за пределами катка.
– К чему было сложно привыкнуть?
– Во-первых, там очень большие расстояния. И в отличие от России, где люди могут свободно пользоваться общественным транспортом, в США почти все передвигаются на автомобилях. Город очень разбросан, мало кто живет в квартирах, почти все в домах, везде нужно добираться на машине. Во-вторых, кухня. Американцы больше готовят на пару, на гриле. Хотя семья, в которой я жил, одобрила мою тушеную капусту! Были проблемы с английским: на бытовом уровне я мог общаться, специальные же термины пришлось осваивать по ходу. Но все это было решаемо: если бы мне там не понравилось, я бы там не остался.
Кстати, у Марины Климовой катается участница Олимпийских игр Полина Эдмунтс, у нее мама русская из Санкт-Петербурга, мы их очень хорошо знаем. Полине в Сан-Хосе ставят программу, отрабатывают хореографию, работу рук. Климова – очень талантливый, креативный хореограф. Даже дети, с которыми я сейчас работаю на «Рассвете» (я им дал задание посмотреть на Полину), обратили внимание на то, что она делает в своих программах.
– А к самим танцам на льду? Вам ведь снова пришлось поменять вид?
– Да, это совершенно другое. Первые несколько месяцев для меня это был темный лес. Там нет высоких поддержек, прыжков, подкруток, акцент делается на исполнение шагов, на музыкальность, на отношения, качество катания. Современные танцы на льду включают в себя твизлы – повороты на одной ноге с одновременным перемещением, совместные вращения, поддержки, которые не могут быть выполнены выше плеча.
– Каким образом вы стали чемпионом Дании?
– Дело в том, что моя партнерша по танцам на льду и подруга Стефани Снайдер – гражданка Дании. Ее мама – датчанка, папа – американец. Когда ей было шесть лет, семья переехала в Штаты. У нас была возможность выступать за Данию, и мы ей воспользовались. В 2012 году выиграли национальное первенство и поехали в Минск на чемпионат мира среди юниоров.
– Почему решили вернуться в Красноярск?
– Выступать в любительском катании мы закончили после чемпионата мира в 2012 году. После этого получили приглашение выступить в ледовых шоу Royal Carribbean International. Это очень известная и большая компания, которая занимается круизами на лайнерах. Там мы катались примерно полтора-два года – два раза по семь месяцев на разных кораблях. В середине декабря у нас закончился контракт, и на тот момент у меня было предложение от директора спортивной школы «Рассвет» Александра Николаевича Гуцика. Поэтому 17 декабря я уже стал тренером в Красноярске. Хочу сказать, я был приятно удивлен: на «Рассвете» сейчас созданы все условия для полноценных занятий фигурным катанием в Красноярске. И не надо ехать для этого в Москву. Причем – чего не было в мое время – на все соревнования дети, которые занимаются в спортшколе и показывают определенный результат, ездят совершенно бесплатно. Даже в Москве для этого нужно, как правило, входить в сборную города.
– Стефани приехала вместе с вами в Красноярск?
– Да, она с нами выходит на лед, работает над хореографией, смотрит программы, в общем, активно помогает. Конечно, есть разница между укладами жизни, культурой и менталитетом. Но Стефани какое-то время прежде жила в России, тренировалась в Дмитрове, и в Красноярске ей сейчас нравится. Она хорошо говорит на трех языках – английском, датском и русском. Сначала она учила русский через Интернет, затем у нее были русские тренеры, а потом она сама проявила заинтересованность в дальнейшем совершенствовании.
Родился в Красноярске 28 августа 1990 года. Кандидат в мастера спорта по фигурному катанию.
Достижения: Победитель первенства Сибири и Дальнего Востока в одиночном катании. Призер первенства Москвы, этапов Кубка России, международных турниров в парном катании. Победитель первенства Дании в танцах на льду, участник первенства мира и этапов Гран-при среди юниоров.
Тренеры: Ирина Белоусова, Нина Мозер; Сергей Пономаренко, Марина Климова, олимпийские чемпионы в танцах на льду 1992 года.
Окончил Московское училище олимпийского резерва No 2 с красным дипломом, Московский государственный гуманитарный университет им. М. Шолохова по специальности «Дошкольная педагогика и психология».
С декабря 2013 года является тренером по фигурному катанию в красноярской СДЮСШОР «Рассвет».
Любимое блюдо: хорошо приготовленное мясо.
Любимая книга/писатель: «Война и мир» Льва Толстого.
Любимый вид отдыха: активный с выездом на природу, горные лыжи, велосипед, боулинг.
Самый экстремальный поступок в жизни: вместе со Стефани чуть было не остались на острове Сицилия – поехали посмотреть на вулкан Этна, забыли о времени, в итоге пришлось запрыгивать на трап уже отходящего лайнера
– Я начал заниматься фигурным катанием в шесть лет в старом дворце «Сокол». Идея принадлежала родителям – моя мама работала в детском саду, увидела объявление о наборе. Это было недалеко от дома, очень удобно, и меня отправили заниматься.
– Вы этому выбору не сопротивлялись?
– Нет, мне сразу же очень понравилось. Ходил с удовольствием. Поначалу это было два-три раза в неделю, как у и всех начинающих. Ну а потом постепенно переросло в дело всей жизни.
– Когда пришло осознание того, что фигурное катание для вас не просто увлечение?
– Наверное, года через два. В первом же сезоне, в марте, я выиграл какие-то городские соревнования по своему разряду. Изначально в нашей группе было тридцать человек, через какое-то время остался я один. Тогда, может еще как-то по-детски, я начал понимать, что для дальнейшего спортивного роста нужно серьезно заниматься.
– Для этого потребовался переезд в Москву?
– В Москву я переехал в 17 лет. До того момента тренировался в Красноярске, в условиях, не слишком приспособленных для спортивного совершенствования. Во Дворце было очень холодно, льда очень мало, одновременно на льду находилось много фигуристов. Кататься было проблематично и некомфортно. Остальное время мы тренировались на открытом катке либо ездили в Подгорный. На это уходило часов пять вместе с тренировкой. Конечно, это все было непрофессионально, и сложно было говорить о каких-то высоких результатах. Хотя мне всегда удавалось преодолеть отбор на чемпионате Сибири и выйти на российские старты, чтобы там попытаться бороться с фигуристами более высокого уровня.
На меня обратили внимание на первой Спартакиаде молодежи России, финал которой проходил в Саранске. Нина Михайловна Мозер, тренер пары Волосожар-Траньков, пригласила меня в Москву. В ее группе я тренировался три года, одновременно учился в УОР. Там все было создано для того, чтобы можно было утром и вечером ходить на тренировки, а днем посещать занятия. Мы много выезжали на серьезные соревнования, работали в условиях здоровой конкуренции. Атмосфера для спортивного развития на катке «Вдохновение» была очень благоприятная.
Как раз когда я заканчивал там кататься, в группе появились Татьяна Волосожар и Максим Траньков. Это случилось в апреле 2010 года. Бок о бок с ними я тренировался пару месяцев, и, могу сказать, это дорогого стоит. Уже тогда было видно, что пара у них сложится просто шикарная. Но я хочу подчеркнуть, что если бы не мой первый тренер Ирина Ильинична Белоусова, с которой мы сейчас вместе работаем, ни о каких переездах не было бы и речи. Несмотря на все трудности, мы с ней готовились максимально серьезно.
– Почему у Мозер вы переквалифицировались на парное катание?
– В том возрасте я уже понимал, что в одиночном катании мне будет трудно выступать на высоком уровне. В парном катании же нужно выполнять только два прыжковых элемента, причем они играют меньшую роль, чем в одиночном. Каких-то суперпрыжков в моем активе не было, и мне понравилась эта идея. Тем более шанс продолжить тренировки в такой группе, как у Мозер, выпадает один на миллион.
– Какие-то сложности возникли при смене вида?
– В одиночном катании ты отвечаешь только за свою физическую и психологическую подготовку. А в парном все по-другому: нужно учитывать мнение партнерши, настраиваться на выступление вместе, найти подход и взаимопонимание. Все это требует времени, но, в принципе, ничего страшного в этом нет. Единственное – нужно было учить много новых элементов. И, конечно, если я поднимал партнершу на вытянутую руку, то понимал, что несу ответственность и за нее тоже, и любая моя неосторожность может повлечь за собой травму. Парное катание – сложно- координационный вид спорта, может, один из самых сложных видов спорта.
– Как подбираются пары?
– Партнеры должны гармонировать друг с другом внешне, смотрят соотношение роста и веса. Конечно, девочки в парное катание приходят раньше – с 11-12 лет, мальчики – от 15-ти и старше. Есть исключения, но я считаю, что раньше в этот вид идти нет смысла. Можно начинать кататься в группе, учить парные элементы, но не форсировать события, а ждать, когда у молодого человека появятся и мышцы, и ответственность в голове.
– Как очутились за океаном?
– Как-то мне сказали, что олимпийским чемпионам Марине Климовой и Сергею Пономаренко, которые тренируют в США, нужен партнер в танцы на льду. Предупредили, что Пономаренко будет лично мне звонить. Я, конечно, был очень удивлен и взволнован этим предложением. Сергей сказал, что мне нужно приехать ознакомиться с условиями, попробовать покататься, и если мне понравится, то смогу остаться. Так я очутился в Калифорнии, городе Сан-Хосе. Там есть хоккейный клуб «Акулы» – San Jose Sharks, вместе с ними мы и катались. У клуба огромный тренировочный каток – четыре ледовых поля под одной крышей. Конечно, команда тренировалась отдельно, поле в это время отгораживалось. Интересно, что одно поле у них особенное: в качестве основы лежит песок, а сверху слой льда. От этого лед получится как будто вязкий, на нем гораздо тяжелее набрать скорость.
Конечно, в Америке система тренировок совсем другая. Там пришел, заплатил тренеру деньги, он с тобой отработал – спасибо, до свидания. И я считаю, что российская система лучше адаптирована для людей – фигурным катанием у нас могут заниматься все желающие. С другой стороны, в Штатах к спортсмену больше внимания: вместе с нами каталась только еще одна пара юниорского уровня. Конечно, ко мне, русскому, у русских тренеров было немного особое отношение: мы больше общались, мне помогали и за пределами катка.
– К чему было сложно привыкнуть?
– Во-первых, там очень большие расстояния. И в отличие от России, где люди могут свободно пользоваться общественным транспортом, в США почти все передвигаются на автомобилях. Город очень разбросан, мало кто живет в квартирах, почти все в домах, везде нужно добираться на машине. Во-вторых, кухня. Американцы больше готовят на пару, на гриле. Хотя семья, в которой я жил, одобрила мою тушеную капусту! Были проблемы с английским: на бытовом уровне я мог общаться, специальные же термины пришлось осваивать по ходу. Но все это было решаемо: если бы мне там не понравилось, я бы там не остался.
Кстати, у Марины Климовой катается участница Олимпийских игр Полина Эдмунтс, у нее мама русская из Санкт-Петербурга, мы их очень хорошо знаем. Полине в Сан-Хосе ставят программу, отрабатывают хореографию, работу рук. Климова – очень талантливый, креативный хореограф. Даже дети, с которыми я сейчас работаю на «Рассвете» (я им дал задание посмотреть на Полину), обратили внимание на то, что она делает в своих программах.
– А к самим танцам на льду? Вам ведь снова пришлось поменять вид?
– Да, это совершенно другое. Первые несколько месяцев для меня это был темный лес. Там нет высоких поддержек, прыжков, подкруток, акцент делается на исполнение шагов, на музыкальность, на отношения, качество катания. Современные танцы на льду включают в себя твизлы – повороты на одной ноге с одновременным перемещением, совместные вращения, поддержки, которые не могут быть выполнены выше плеча.
– Каким образом вы стали чемпионом Дании?
– Дело в том, что моя партнерша по танцам на льду и подруга Стефани Снайдер – гражданка Дании. Ее мама – датчанка, папа – американец. Когда ей было шесть лет, семья переехала в Штаты. У нас была возможность выступать за Данию, и мы ей воспользовались. В 2012 году выиграли национальное первенство и поехали в Минск на чемпионат мира среди юниоров.
– Почему решили вернуться в Красноярск?
– Выступать в любительском катании мы закончили после чемпионата мира в 2012 году. После этого получили приглашение выступить в ледовых шоу Royal Carribbean International. Это очень известная и большая компания, которая занимается круизами на лайнерах. Там мы катались примерно полтора-два года – два раза по семь месяцев на разных кораблях. В середине декабря у нас закончился контракт, и на тот момент у меня было предложение от директора спортивной школы «Рассвет» Александра Николаевича Гуцика. Поэтому 17 декабря я уже стал тренером в Красноярске. Хочу сказать, я был приятно удивлен: на «Рассвете» сейчас созданы все условия для полноценных занятий фигурным катанием в Красноярске. И не надо ехать для этого в Москву. Причем – чего не было в мое время – на все соревнования дети, которые занимаются в спортшколе и показывают определенный результат, ездят совершенно бесплатно. Даже в Москве для этого нужно, как правило, входить в сборную города.
– Стефани приехала вместе с вами в Красноярск?
– Да, она с нами выходит на лед, работает над хореографией, смотрит программы, в общем, активно помогает. Конечно, есть разница между укладами жизни, культурой и менталитетом. Но Стефани какое-то время прежде жила в России, тренировалась в Дмитрове, и в Красноярске ей сейчас нравится. Она хорошо говорит на трех языках – английском, датском и русском. Сначала она учила русский через Интернет, затем у нее были русские тренеры, а потом она сама проявила заинтересованность в дальнейшем совершенствовании.
ДОСЬЕ
Степан Дубровский.Родился в Красноярске 28 августа 1990 года. Кандидат в мастера спорта по фигурному катанию.
Достижения: Победитель первенства Сибири и Дальнего Востока в одиночном катании. Призер первенства Москвы, этапов Кубка России, международных турниров в парном катании. Победитель первенства Дании в танцах на льду, участник первенства мира и этапов Гран-при среди юниоров.
Тренеры: Ирина Белоусова, Нина Мозер; Сергей Пономаренко, Марина Климова, олимпийские чемпионы в танцах на льду 1992 года.
Окончил Московское училище олимпийского резерва No 2 с красным дипломом, Московский государственный гуманитарный университет им. М. Шолохова по специальности «Дошкольная педагогика и психология».
С декабря 2013 года является тренером по фигурному катанию в красноярской СДЮСШОР «Рассвет».
Любимое блюдо: хорошо приготовленное мясо.
Любимая книга/писатель: «Война и мир» Льва Толстого.
Любимый вид отдыха: активный с выездом на природу, горные лыжи, велосипед, боулинг.
Самый экстремальный поступок в жизни: вместе со Стефани чуть было не остались на острове Сицилия – поехали посмотреть на вулкан Этна, забыли о времени, в итоге пришлось запрыгивать на трап уже отходящего лайнера
1
