Сифон Петра Великого
- 8 июля 2014 г.
- Другие виды
Слабый свет фонаря выхватывает лишь ближайший отрезок пути: здесь можно ступить, а всё остальное во мраке, и не знаешь, куда же ведёт дорога, какие пещерные галереи перед тобой сейчас откроются… Таков обычно маршрут спелеолога в недрах земли, которые скрывают множество тайн.
В этом году красноярская спелеология отмечает своё 55-летие.
— Вообще, исследование пещер нашего края началось гораздо раньше, заметки об этом встречались в 1763 году, потом в конце XIX века о стоянках древнего человека в подземельях писал Ельнев, — рассказывает Игорь Бурмак, президент Красноярской городской федерации спортивного туризма. — А наша дата ведёт свой отсчёт от момента образования первой спелеосекции. Одновременно с Красноярским краем спелеологическое движение зарождалось и в таких территориях, как Крым, Московская, Свердловская области. Первый краевой клуб спелеологов возглавлял Игорь Ефремов, который, как специалист-технарь, разработал методику исследования пещер. То есть вывел красноярскую спелеологию с любительского уровня на профессиональный.
Многочисленные поисковые экспедиции пещер в районах нашего края пришлись на период 1960—1980-х годов. В ту пору председателем краевого клуба спелеологов был Юрий Ковалёв.
— Сегодня мне уже перевалило за семьдесят, — делится Юрий Иванович. — И ходить активно в пещеры как раньше не позволяет здоровье. Конечно же, я очень скучаю по тем временам. С той поры многое изменилось. Сейчас техническое оснащение у спелеологов выросло на несколько порядков.
Именно возможности современного оборудования позволили подводному спелеологу Петру Миненкову пройти один из сложнейших сифонов в пещере Мчишта в Абхазии. Впервые туда Пётр Викторович отправился в составе экспедиции в 1988 году. Тогда спелеологам удалось пройти участок сифона длиной в 200 метров и глубиной 49 метров.
— Дальше найти проход не получилось, поскольку мы были ограничены в технических средствах, — вспоминает Пётр Миненков. — Ресурс аквалангов не позволял находиться под водой столь длительно, как сейчас. Плюс маломощные источники света, к тому же требовалась дополнительная подготовка, чтобы совершенствовать свои навыки. Вернуться вновь в пещеру смогли только в конце 1990-х, когда в Абхазии закончилась война. Однако занимались мы тогда поиском обходов этого сифона и уточнением исследованных участков уже пройденной галереи, где обнаружили продолжение боковых притоков.
После этой экспедиции Пётр Викторович решил отойти от дел, а накопленный опыт передать молодому поколению, которое, как предполагал Миненков, продолжит начатый им путь в сифоне. Однако этого не случилось, зато появились акваланги, позволяющие проводить под водой уже значительно больше времени.
— Мы приобрели эти акваланги, научились ими пользоваться, — продолжает Пётр Викторович. — И отправились в Мчишту. Нам удалось найти продолжение сифона, там оказался такой нетривиальный участок — нужно было плыть вертикально вверх по стене. Тогда мы продвинулись ещё на двести метров по сифону, через год ещё на сто метров в длину, а в глубину на восемь метров. Дальше уже вход шёл явно на всплытие, но не факт, что это получилось бы сделать, могло не хватить запасных баллонов. Пришлось вернуться назад. А вот всплыть удалось Дмитрию Панченко буквально через 40 метров. За сифоном находилось озеро длиной 140 метров и уже менее длинные сифоны в 15 и 180 метров, после которых начиналась сухая часть пещеры.
Сифон же, который Миненкову пришлось штурмовать не один год, назвали в его честь сифоном Петра Великого.
Значительный вклад в развитие спелеологии внёс и Александр Медведев, топограф красноярских пещер. К слову, он тоже недавно отметил своё 55-летие. А его картами спелеологи пользуются по сей день.
— Я уже сейчас и не вспомню, карту какой пещеры я составил впервые, — признаётся Александр Сергеевич. — Наверное, всё же в числе первых были карты “Праздничной” и “Юбилейной”. Работа эта кропотливая, как говорится, нужно иметь меткий глаз и хорошо ориентироваться в пространстве.
Сегодня у красноярских спелеологов масса всевозможных достижений. В частности, результатами исследований пещерной микробиологии пользуются во многих странах мира. Красноярские подземные микробы побывали уже и в Космосе, и уничтожают нефтяные загрязнения на северных морях, борются с вредителями зерновых культур.
— Большой вклад внесли красноярцы и в исследование пещеры Сарма на Кавказе, — отмечает Игорь Бурмак. — По глубине она занимает на сегодня второе место — 1860 метров. В начале сентября туда организуется большая экспедиция, в числе которой и наши спелеологи. Очень хочется верить, что нам удастся перешагнуть глубинный рубеж пещеры в два метра, а может, мы в этом плане обгоним и крупнейшую пещеру Крубера — Воронья, которая находится там же, на Арабике.
— Вообще, исследование пещер нашего края началось гораздо раньше, заметки об этом встречались в 1763 году, потом в конце XIX века о стоянках древнего человека в подземельях писал Ельнев, — рассказывает Игорь Бурмак, президент Красноярской городской федерации спортивного туризма. — А наша дата ведёт свой отсчёт от момента образования первой спелеосекции. Одновременно с Красноярским краем спелеологическое движение зарождалось и в таких территориях, как Крым, Московская, Свердловская области. Первый краевой клуб спелеологов возглавлял Игорь Ефремов, который, как специалист-технарь, разработал методику исследования пещер. То есть вывел красноярскую спелеологию с любительского уровня на профессиональный.
Многочисленные поисковые экспедиции пещер в районах нашего края пришлись на период 1960—1980-х годов. В ту пору председателем краевого клуба спелеологов был Юрий Ковалёв.
— Сегодня мне уже перевалило за семьдесят, — делится Юрий Иванович. — И ходить активно в пещеры как раньше не позволяет здоровье. Конечно же, я очень скучаю по тем временам. С той поры многое изменилось. Сейчас техническое оснащение у спелеологов выросло на несколько порядков.
Именно возможности современного оборудования позволили подводному спелеологу Петру Миненкову пройти один из сложнейших сифонов в пещере Мчишта в Абхазии. Впервые туда Пётр Викторович отправился в составе экспедиции в 1988 году. Тогда спелеологам удалось пройти участок сифона длиной в 200 метров и глубиной 49 метров.
— Дальше найти проход не получилось, поскольку мы были ограничены в технических средствах, — вспоминает Пётр Миненков. — Ресурс аквалангов не позволял находиться под водой столь длительно, как сейчас. Плюс маломощные источники света, к тому же требовалась дополнительная подготовка, чтобы совершенствовать свои навыки. Вернуться вновь в пещеру смогли только в конце 1990-х, когда в Абхазии закончилась война. Однако занимались мы тогда поиском обходов этого сифона и уточнением исследованных участков уже пройденной галереи, где обнаружили продолжение боковых притоков.
После этой экспедиции Пётр Викторович решил отойти от дел, а накопленный опыт передать молодому поколению, которое, как предполагал Миненков, продолжит начатый им путь в сифоне. Однако этого не случилось, зато появились акваланги, позволяющие проводить под водой уже значительно больше времени.
— Мы приобрели эти акваланги, научились ими пользоваться, — продолжает Пётр Викторович. — И отправились в Мчишту. Нам удалось найти продолжение сифона, там оказался такой нетривиальный участок — нужно было плыть вертикально вверх по стене. Тогда мы продвинулись ещё на двести метров по сифону, через год ещё на сто метров в длину, а в глубину на восемь метров. Дальше уже вход шёл явно на всплытие, но не факт, что это получилось бы сделать, могло не хватить запасных баллонов. Пришлось вернуться назад. А вот всплыть удалось Дмитрию Панченко буквально через 40 метров. За сифоном находилось озеро длиной 140 метров и уже менее длинные сифоны в 15 и 180 метров, после которых начиналась сухая часть пещеры.
Сифон же, который Миненкову пришлось штурмовать не один год, назвали в его честь сифоном Петра Великого.
Значительный вклад в развитие спелеологии внёс и Александр Медведев, топограф красноярских пещер. К слову, он тоже недавно отметил своё 55-летие. А его картами спелеологи пользуются по сей день.
— Я уже сейчас и не вспомню, карту какой пещеры я составил впервые, — признаётся Александр Сергеевич. — Наверное, всё же в числе первых были карты “Праздничной” и “Юбилейной”. Работа эта кропотливая, как говорится, нужно иметь меткий глаз и хорошо ориентироваться в пространстве.
Сегодня у красноярских спелеологов масса всевозможных достижений. В частности, результатами исследований пещерной микробиологии пользуются во многих странах мира. Красноярские подземные микробы побывали уже и в Космосе, и уничтожают нефтяные загрязнения на северных морях, борются с вредителями зерновых культур.
— Большой вклад внесли красноярцы и в исследование пещеры Сарма на Кавказе, — отмечает Игорь Бурмак. — По глубине она занимает на сегодня второе место — 1860 метров. В начале сентября туда организуется большая экспедиция, в числе которой и наши спелеологи. Очень хочется верить, что нам удастся перешагнуть глубинный рубеж пещеры в два метра, а может, мы в этом плане обгоним и крупнейшую пещеру Крубера — Воронья, которая находится там же, на Арабике.
- Городские новости.
- Ольга Бачина
0
