Светлана Крючкова: «России нужны тренеры-новаторы»

«МОЙ АНГЕЛ-ХРАНИТЕЛЬ МЕНЯ БЕРЕЖЕТ»

Света, у тебя в жизни когда-нибудь была такая экстремальная ситуация, вроде той, которую сейчас мы имеем с коронавирусом?

– Нет, я думаю, многие впервые такое переживают. У меня папа 33-го года рождения, вот он многое пережил и, наверное, по своему опыту может предсказать, что нас ждет впереди. Кстати, именно папа научил меня думать вперед на несколько шагов и расставлять приоритеты. В данной ситуации мы должны быть рядом с нашими близкими и помогать им все это пережить, заботиться о тех, кто нам дорог.

А какая вообще самая экстремальная ситуация, в которую ты попадала?

– Мой ангел-хранитель как-то оберегал меня от серьезных происшествий.

Какое сейчас настроение в команде в связи с тем, что вы не играете и вряд ли уже будете играть в этом сезоне?

– Мы в любом случае продолжаем тренироваться, поддерживаем форму и готовимся к тому, что, возможно, сезон возобновится. Судя по всему, вскоре будет объявлен двухнедельный карантин, который позволит пандемии пойти на спад. В этом случае мы будем играть сто процентов, и поставленные задачи никто не отменял.

В последние годы мы привыкли, что перед красноярской командой стоят более высокие задачи. Почему в этом сезоне такой спад произошел?

– Тут совокупность факторов. Все-таки в прежние годы костяк команды оставался неизменным. В этом сезоне произошли большие изменения в составе, изменился и тренерский состав. Все эти катаклизмы не могли пройти бесследно. В каждой команде есть микроклимат, его обеспечивают люди, которые годами находятся в команде. В этом году ушла Маша Фролова. Она очень много значила для команды. Можно сказать, что годами она эту команду по кусочкам собирала. Игровые моменты – следствие этих перемен. Не может команда показывать ту же игру, когда поменялось столько людей. Понятно же, что каждый игрок обладает своим набором качеств.

«Я ЛЮБИЛА НАПАДАТЬ»

Ты всегда тепло отзываешься о родном Липецке. Расскажи, чем он примечателен.

– Город небольшой. Там невероятное количество зелени, летом он просто в ней утопает. Полностью оправдывает свое название. Он мне дорог тем, что я оттуда родом. Там у меня большое количество друзей, знакомых. Там живут мои родители, сестра. У меня остались теплые воспоминания из детства.

Если бы не коронавирус, «Енисей» вполне мог бы встретиться в переходных матчах с «Липецком».

– Я была бы невероятно рада. У меня был бы лишний приезд домой. Плюс этот сезон у меня заключительный, и я бы завершила карьеру там, где ее начала. Получилось бы символично.

Твой отец был волейбольным тренером…

– Он и остается им. В 87 лет он продолжает тренировать детей.

Круто! А у тебя другого пути, кроме как в волейбол, наверное, не было?

– На самом деле, был. Вот, например, у меня сестра тоже занималась волейболом до окончания школы, а потом пошла учиться, пошла в бухгалтерию – то есть не по стопам отца, а по стопам мамы. Правда, в конечном итоге судьба ее все-таки привела в волейбол: она работает детским тренером, помогает отцу. У них там семейный тандем сложился. А я выбрала волейбол. Занималась, конечно, с самого раннего возраста, с четырех лет. Но по окончании школы сама приняла решение выбрать спортивную карьеру. Я даже в институт поступила не сразу. Там был выбор: поехать на сборы и постараться попасть во вторую команду Липецка или заниматься поступлением в вуз. Я выбрала первое.

Амплуа сразу определилось? Или, как это бывает, дети играют на всех позициях?

– До конца школы я была нападающим первого темпа.

Прямо-таки первым темпом?

– Прям первым темпом. У меня высокий прыжок, а на детском уровне я просто всех по скорости обыгрывала. Никто не успевал ставить блок.

Все равно как-то неожиданно, переход в прямо противоположное амплуа. Первые темпы же не принимают…

– Тогда еще принимали, все проходили полноценный круг. Так что приходилось играть и на задней линии, и на передней. Потом, когда уже попала во вторую команду, сели с тренером, поговорили: «Ты же понимаешь, что с твоим ростом ты можешь быть только либеро» – «Да, понимаю». Расстроилась, конечно. Я же нападать любила.

Только в волейболе?

– Только в волейболе (смеется).

«СЛУЧИЛОСЬ ТО, ЧТО И ДОЛЖНО БЫЛО СЛУЧИТЬСЯ»

На свой первый чемпионат мира ты поехала очень молодым игроком, 21 год, и еще будучи игроком липецкого «Стинола». То есть молодая девчонка из провинции попадает в команду, где уже есть состоявшиеся звезды, – Соколова, Гамова… Какие у тебя были ощущения, как тебя приняли?

– Было непросто. Помогло то, что нас таких – молодых из провинции – приехало несколько человек. Я была не одна. Например, моего возраста была Марина Акулова, отыгравшая затем весь чемпионат в основе. Джованни Капрара, возглавивший тогда сборную, ни в каком клубе не работал, а ездил по стране и находил молодых игроков. Смотрел игры, смотрел статистику, анализировал ее. То, что нас вызвали, не было случайностью. Я в тот год, например, показала лучшую статистику на приеме – вот и получила вызов в сборную. Болельщики чаще всего не видят углубленную статистику и потом задаются вопросом, почему взяли того игрока, а не другого. А тренеры ведут колоссальную работу. Особенно тренеры сборной, потому что это огромная ответственность. Вот, представь, главный тренер сборной единолично отвечает за команду такой огромной страны. Не будет он брать абы кого.

Так в таком случае ему, наоборот, проще взять опытного, проверенного игрока. Чтобы в случае неудачи потом не говорили, что взял какую-то «липецкую малолетку».

– Я думаю, такая тенденция уходит в прошлое. Все-таки современный спорт основывается на углубленном анализе статистики, хочешь этого ты или нет. Так что тогда мы оказались в команде не случайно и горели желанием оправдать доверие Капрары. И вот, шесть месяцев упорного труда принесли результат.

Самые эпичные матчи той сборной – против Бразилии. В финалах двух чемпионатов мира по 3:2, а в четвертьфинале лондонской Олимпиады – 2:3. Почему на чемпионатах мира получилось, а на Олимпиаде – нет?

– Не знаю, до сих пор думаю, почему так произошло. Сборная России ведь вообще неудачно выступает на Олимпиадах. Есть четырехлетний цикл, и у нас почему-то пик подготовки приходится как раз на середину этого цикла, на чемпионат мира. Мне кажется, должны быть специальные аналитики, которые сделают определенные выводы. Может быть, нам не подходит сам формат олимпийского турнира. Вроде бы на мире труднее играть – там игры идут каждый день. Видимо, русским лучше там, где труднее. На Олимпиадах игры идут через день, но это не значит, что между играми есть выходные. И при таком графике усталость, наверное, накапливается еще быстрее, чем когда ты играешь каждый день и каждый день предельно сконцентрирован.

Сейчас сборная России, к сожалению, уже не принадлежит к числу главных фаворитов на крупнейших турнирах. В чем стало хуже у нас или в чем лучше у «них»?

– К сожалению, случилось то, что и должно было случиться. Волейбол очень быстро развивается: каждые десять лет игра меняется практически полностью…

Другие ведущие страны оперативно реагируют на эти изменения?

– Они сами их придумывают! У нас этого не происходит. Вот говорят, что Карполь играет в один и тот же волейбол. Возможно. Но это очень быстрый, комбинационный волейбол, на который интересно смотреть. У него меняются только игроки, которых он встраивает в свою схему. Ну, ладно, Карполь. А остальные что? Где другие тренерские решения, где какие-то находки? Мы не заимствуем у ведущих иностранных специалистов то, что они внедряют в волейбол. Мы отстаем очень сильно.

То есть главная проблема – тренерская?

– Конечно. Если тренеры не дают ничего нового, то и игроки не будут прогрессировать. И вот мы выходим против Турции, которая играет в три раза быстрее, – выиграть невозможно. Как можно выиграть у команды, которая расстреливает тебя без блока? Вот взять матчи «Вакыфа» с московским «Динамо», в котором вроде как половина сборной. Но эта половина сборной играет не в современный волейбол. Мы не играем так быстро, как Турция. Мы не играем так, как Китай, у которого все под два метра – у них другой волейбол. Мы не играем, как Япония, у которой все время какие-то невероятные, феерические передачи…

А какая сборная тебе больше импонирует?

– Мне всегда нравились японки. Мне они ближе, потому что они все невысокие (смеется). Но они все классно оснащены технически, они играют огромное количество комбинаций. Против них всегда интересно играть, их интересно разбирать. Это волейбол, который радует глаз, который приятно смотреть.

Сборная России глаз не радует?

– Я очень переживаю за девчонок. Когда они начинают проигрывать, я понимаю, насколько мы отстали. И дело-то не в игроках. Это не то, что, вот, мы за эти два месяца плохо подготовились. Эта проблема копится годами. Возможно, стоит больше приглашать иностранных специалистов, что-то у них брать. Я скажу, наверное, странную вещь: возможно, стоит меньше платить денег игрокам, а больше вкладываться в тренеров, которые начнут этих игроков развивать. В той же Италии игроки получают гораздо меньше, но там очень классные специалисты, очень сильная и интересная лига.

Боюсь, у нас никто эту гонку вооружений не остановит. Ну, вот как в Калининграде вдруг станут платить игрокам меньше?

– Должно быть решение федерации. Потолок зарплат. Сейчас каждый клуб стремится приобрести игроков подороже и платить им соответственно. Но если у вас при этом будет посредственный тренер, эти игроки к концу чемпионата съедут и ничего не добьются. Даже если в начале чемпионата были супер-супер.

«МОЛОДЫЕ МЕНЯ УДИВЛЯЮТ»

После Липецка ты играла в командах, которые претендовали на высокие места. Красноярск из этого ряда выбивается.

– На самом деле, не выбивается. Когда я пришла, эта команда была в числе топовых, в предыдущем сезоне выиграла бронзу. Поэтому я с удовольствием согласилась на приглашение «Енисея». В Краснодаре я дала интервью, где сказала, что готова возобновить карьеру, и буквально через два дня мне позвонили из Красноярска.

Что дало тебе выступление за «Енисей»? Какие впечатления остались об этом этапе твоей карьеры?

– Впечатления на самом деле разные. Много положительных. Можно вспомнить, как мы выигрывали полуфинал Кубка России, как все эти годы участвовали в еврокубках, занимали достойные места в чемпионате… Мне очень нравится город, и команда у нас была очень дружная, особенно два предыдущих сезона.

Ты в этой команде самый опытный и титулованный игрок. Как тебе в таком молодом коллективе?

– Я очень люблю тренироваться с молодыми. У них есть желание чему-то научиться, что-то взять, и я им в этом могу помочь. Плюс у них есть здоровье все это реализовать (смеется). Иногда они делают что-то такое, что могут меня удивить. Они пришли в волейбол, когда он уже был совершенно другим по сравнению с тем волейболом, в который приходила я. То есть что-то я им могу подсказать, а одновременно чему-то у них научиться. Этот момент мне очень симпатичен.

А у вас есть общие интересы помимо работы? Летом Маша Евтеева рассказывала, что вы вместе живете на выезде и ей очень интересно с тобой общаться.

– Мы и сейчас вместе живем. В этом сезоне еще сблизилась с Настей Пестовой, которая тоже молодая. Интересы? Фильмы, музыка – я всегда открыта всему новому. Смотрим, слушаем, потом обсуждаем. Я-то вряд ли их чем-то могу удивить в этом плане.

Это поколение вообще вряд ли чем-то можно удивить.

– Наверное. Они же выросли с телефоном в руках.

Ты вообще легко вписываешься в коллектив?

– Могу сказать, что с годами все легче. У меня было непростое начало карьеры, мне трудно было общаться с девочками, которые там лет на десять меня старше. И я всегда от них дистанцировалась. Поэтому я всегда так открыто веду себя с молодыми, потому что помню, как мне было трудно в их положении. Если старшие сами будут идти на контакт, то молодым будет гораздо легче на тренировках и на играх, они не будут зажиматься.

Про роль тренера ты уже достаточно говорила. А кто на тебя оказал наибольшее влияние?

– Не могу сказать, что кто-то оказал определяющее влияние. Каждый тренер что-то добавлял. Конечно, бывают тренеры, которые просто держат уровень и ничего нового не предлагают. А бывают тренеры-новаторы, и если их будет как можно больше, то тогда и развитие пойдет вперед семимильными шагами. Последний тренер, который меня в этом плане удивил и много нового рассказал в мои 35 лет, это сербский тренер Велибор Иванович. Прекрасный специалист, жаль, что так мало с нами поработал.

Вообще, в женском «Енисее» какая-то чехарда с тренерами… С кем-то из них еще было приятно работать?

– с Александром Юрьевичем Кошкиным. Он, конечно, еще молодой специалист и ему еще нужно развиваться, но у него есть большой плюс, даже не как у тренера, а как у человека: он очень тонко чувствует команду и каждого игрока. Это позволяет ему делать правильные замены, потому что он всегда чувствует, кто на что готов в данную секунду. Это очень классная черта. Некоторые игры мы выигрывали только потому, что он так правильно реагировал на ситуацию. И после некоторых тяжелых игр мы сидели в раздевалке и говорили: блин, ну, вот если бы он эту замену не сделал, мы бы не выиграли. Многие тренеры-мужчины, они такие черствые, женщин не чувствуют, не понимают. Разница полов, как бы это банально ни звучало. А вот у него со всеми девчонками был очень хороший контакт.

«ВСЕ, ЧТО Я ХОТЕЛА СДЕЛАТЬ С СОБОЙ, Я УЖЕ СДЕЛАЛА»

Света, ты очень яркая женщина. Татуировки, пирсинг, смена цвета волос… А есть для тебя какие-то табу в плане изменения своей внешности? И вообще есть в жизни какие-то табу?

– Вопрос, конечно, интересный. У нас общество, конечно, меняется, но гораздо медленнее по сравнению с остальным миром. И те устои нерушимые, что сформировались еще в советское время, до сих пор сохраняются… Все, что я хотела сделать с собой, я уже сделала. Если захочется сделать что-то еще, поверь, ни на секунду не задумаюсь. Единственное, что меня останавливало в свое время, это мнение родителей. Они у меня очень строгие. Но потом в результате долгих разговоров я смогла им донести, что это мое тело, и я буду делать с ним, что хочу. В конце концов, это просто внешность. Я же не вырезала себе почку, чтобы купить новый айфон (смеется).

В этом есть какой-то мессидж? Или просто вот так захотелось?

– Мессидж один: я себе нравлюсь в зеркале. Если я нравлюсь в таком виде кому-то еще, я буду только рада. Если нет – смотрите на того, кто вам нравится. В этом проблема многих людей: они сосредотачиваются на том, что им не нравится. Так повернись в другую сторону, возможно, там то, что тебе нужно.

А если не о внешности?

– Конечно, у меня есть какие-то рамки. Есть то, что я считаю недопустимым. Например, насилие в любых формах. Наша планета была бы совсем другой, если бы исчезли насилие и агрессия…

Конечно, всегда грустно, когда большой спортсмен завершает свою карьеру. Но есть ведь и вещи поважнее волейбола: Света планирует стать мамой. И все-таки есть уверенность, что Светлана Крючкова не исчезнет из орбиты внимания широкой публики, чем бы она ни занялась в дальнейшем. Такого просто не может быть, не может – и все тут. Так что, Света, спасибо тебе – и не прощаемся.